Попав сюда в первый раз, она застыла посреди зала, не зная, куда подойти в первую очередь. Взгляд метался между копьями, нагинатами, мечами и метательными ножами, замершими на своих местах на стенах, и, казалось, ждущих, когда к ним прикоснется рука воина, чтобы стать его частью, его продолжением, пусть только на время тренировки, но ожить, петь...
Сейчас же все стало привычной частью жизни. Она знала каждый экземпляр арсенала, его место находила безошибочно, знала свои возможности с тем или иным оружием.
Тонко пропела сталь, сверкающей молнией рванувшаяся к незащищенной груди, чтобы, едва коснувшись угольно-черного батиста, закончить аккорд звоном скрестившихся клинков. Пляска теней и блеск металла в горящих азартом глазах. Уверенное движение руки в тонкой черной перчатке, отводящее смертоносное лезвие в сторону… перевод и беспощадная стремительность выпада. Изящный уход с переводом и, не оставляя ни мгновения на раздумье – яростная контратака. Взметнувшиеся белым плащем волосы и кажущаяся неотвратимость удара. Полупрозрачный веер защиты и неизбежное соприкосновение клинков, отозвавшееся новым аккордом.
Завораживающая красота поединка – смертельного танца под музыку поющего металла. Атака, защита, перевод, контратака, защита и снова как по кругу, с бесконечной чредой и разным порядком… Абсолютная непредсказуемость и четкая выверенность каждого движения, стремительность каждой атаки и идеальность каждой защиты. Мгновенные блоки и неслышный звук шагов. Удар, блок, поворот, удар, смена стойки, удар, блок… Туманно-серая и угольно-черная фигуры двигались по невидимой линии, ведя свой, личный танец. Снова удар. На этот раз подлый, такой, каким убийца дарует своей жертве вечную жизнь. Отбить на последней границе. Останется царапина. Не страшно. Смена стойки, выпад с поворотом, контратака. Позволить себя победить? Ну нет…