Шаг.

Вечер. Я одна во  всем доме. Одна. Это страшное многогранное слово. И уже больше недели оно стало моим приговором.
Одна.
Окно открыто. Ветер врывается в него. Теребит штору. И как будто стонет. Это ужасно! Это просто невыносимо!
Одна.
Что теперь? У меня был тот, ради которого стоило жить. Но его больше нет. Только одиночество.
И кровь на ткани.
Уже почти совсем стемнело. Скоро небо будет сиять огнями. Остались лишь звезды.
Я смотрю на них, и кажется, что они смотрят в ответ.  Мы пережили его. Для чего?!
Он оставил нас.
Одни.
Я больше не существую. Та ночь выжгла меня изнутри. И душу наполнила пустота.
Рука коснулась подоконника. Это должно быть легко. Но я боюсь. Это слишком – жить с такой болью.
Это так просто! Шаг! Навстречу звездам…
Я закрываю глаза. Страх не уходит.
Шаг. Только шаг…
Нет!
Шаг…
Неееет!!! 
Мое сердце гулко стучит. В ушах жуткий звон. Мне плохо.
Я делаю шаг.
Назад.
В распахнутое окно врывается ветер. Я сижу в кресле, обхватив колени руками. Меня трясет.
-Нефрит.… Прости меня.
Я одна. И этого не изменить.
Одна. Теперь навсегда.
В глубине дома сдавленно, как через толщу воды, звонит телефон.
Меня бросает в жар.
Нефрит?
Тогда. Вот так же. Вечером. Он позвонил. В ту ночь…
Не помню, как я оказалась в прихожей.
Телефон звонил.
-Да?
Глупо. Я жду чуда. Но чудес не бывает.
-Нару? Это ты?
-Усаги…
Это не он.
Она что-то говорит. Смеется. Странно. Я даже не слышу ее. Вокруг только пустота и тишина.
-Нару?- Усаги чем-то довольна.
-Нефрит…
Плевать. Пусть слышит. Это все равно.
Трубка опускается на рычаг, прерывая пытающуюся докричаться до меня подругу.
Я ничего не вижу вокруг. Мне плохо. Голова кружится.
Ветер гуляет по комнате. На столе разбросаны бумаги. Ветер скидывает их на пол.
Один из листов замирает у моих ног.
Нефрит. Я так тебя и не дорисовала.
Я смотрю на неоконченный рисунок, и одиночество немного отступает.
Я не знаю, как ты улыбаешься.
Улыбка Масато Сенджойна наигранна. Она не настоящая.
Нефрит, как ты улыбаешься?
Я сажусь в кресло. Немного прохладно. Надо будет закрыть окно.
Горячий ветерок касается моей щеки.
Я схожу с ума, или…
Я резко вскакиваю и оборачиваюсь.
Сердце гулко ударило в ребра и остановилось. Дыхание сбилось.
На ватных ногах я делаю шаг к окну.
На нем, опустив ноги в комнату, сидит Нефрит.
Это невозможно!
Но все-таки это так.
-Прости меня,- и звезды в глазах.
Я протягиваю руку, и сильные пальцы в белой перчатке крепко сжимают мою ладонь. Я чувствую тепло, исходящее от него.
-Нефрит.
Едва уловимое движение и я утыкаюсь лицом ему в плечо. И наконец-то плачу. Серый форменный китель кажется очень мягким.
-Нару… Один шаг. Хорошо?
Я отрываю от него лицо и смотрю в эти синие глаза.
Шаг? При чем здесь это?
-Ты мне доверяешь? – в его голосе какой-то страх.
-Зачем спрашиваешь?
Он улыбается.
Вот она. Эта улыбка.
Мы поворачиваемся спиной к комнате. Впереди – только небо. И звезды. И их блеск в глазах того, кого я люблю.
И пусть до земли целых три этажа. Это не страшно, если Он рядом и держит меня за руку.
Под окном что-то вспыхивает. С шипением открывается телепорт – черная дыра в воздухе, обрамленная пляшущими звездами.
-Шаг.
-Только один шаг.
И блеск глаз.
Ветер уносит наши слова. Все понятно и без них.
***

Вся компания Сейлор Воинов ворвалась в комнату Нару. Совершенно пустую комнату. В открытое окно смотрели звезды. Штора была сдвинута к стене.
Сейлор Мун подбежала к окну.
Под ним – аккуратные клумбы. А вверху – улыбающиеся звезды.
Лунная принцесса обернулась к подругам:
-Нару похитили?
В ее голосе скорее не вопрос, а утверждение.
-Не думаю.
Все повернулись к Сейлор Меркурии. Она держала в руках рисунок. Все столпились вокруг.
Нарисованный Нефрит улыбался, протягивая руку, как будто предлагая последовать за ним. За его спиной сияли звезды.
В углу, быстрым, летящим подчерком:
“Я люблю тебя, Нару-тян…”.

Хорошо, а я пока еще одно выложу...
                                        Лорд Одиночества.

Осторожно веду карандашом по бумаге. Легко, почти незаметно делаю набросок. Мягкие волны волос, красивые, умные глаза, загадочная полуулыбка… все такое знакомое и родное.
Пробую на бумаге пару карандашей, пытаясь поточнее подобрать цвет. Бирюзовые глаза смотрят на меня чуть-чуть с хитрецой. Я этого не делала. Ты сам так захотел.
Золото волос; мягкий полутон от заходящего солнца остается нс них нитями бронзы. Легкий ветер и изящный наклон головы.
Приподнятые уголки губ. Тебе когда нибудь говорили, что ты божественно красив?
Каменная стена, заросшая  зелеными плетями хмеля. У них терпкий, сладковатый запах. Светлые, маленькие шишечки на фоне белого мрамора перил. Залитый светом черный гранитный пол.
Отблески заката на твоем лице, их отражение в глазах. Не пляшущий огонь, а мягкий отсвет далекого пожара.
Ты ждешь. И ты один.
Я откладываю последний карандаш. Неуверенный набросок превратился в красивую картинку. А ты смотришь на меня и мне тепло.
Белая перчатка осторожно касается рисунка и поворачивает его к себе. Бирюзовые глаза внимательно изучают каждую линию.
-Тебе нравится?
-Красиво.
Я улыбаюсь.
Он отводит взгляд от рисунка.
-Неужели ты видишь вокруг меня такое одиночество?
Я не отвечаю.
Он кладет руки на белые перила. Взгляд устремлен в пустоту.
Я откладываю мольберт и осторожно встаю рядом. Пытаюсь заглянуть ему в глаза.
-Все позади. Теперь все будет хорошо.
Глупая фраза. Но что еще я могу сказать?
Он не отвечает. Слишком свежи воспоминания и слишком сильным был страх.
Я кладу свою руку поверх его и осторожно сжимаю холодную ладонь.
Он вздрагивает и удивленно смотрит на меня. А потом улыбается. Слегка, одними губами.
-Не стоит бояться одиночества.
Некоторое время мы молчим, наблюдая, как шевелятся на ветру шишечки хмеля.
Он сжимает мою ладонь:
-Ты права.
Он улыбается, и я улыбаюсь в ответ.
А потом мы вместе идем в комнату, где потрескивая, горит камин.
Ты ждешь. Но ты не один.

                                                                                   
                                                                                          24-25.08.2005г.

***

I see before me the gladiator die.

Темно.
Немного в стороне неосторожные шаги.
Тихо.
Над головой смыкается купол. Потому внутри темно. На глазах плотная повязка.
Я делаю осторожный шаг в сторону.
Где-то слева слышу дыхание соперника. Потом что-то резко режет воздух.
Я отскакиваю в сторону.
Ничего не видно. Ты не видишь даже себя. А что говорить о противнике. Только мечи, соприкасаясь, дают мимолетную вспышку. И вновь темно.
Ощущения довольно странные: ты не знаешь, откуда будет нанесен удар. И где его ждать.
И именно в это время, какое-то животное чутье в очередной раз выдергивает тебя с линии удара.
Я вскидываю руку.
Мечи сталкиваются.
Звон. Вспышка.
Толпа, где-то за пределами видимости, качнулась вперед.
Для них это забава.
А вот для меня . . .
Хватит.
Я делаю шаг в сторону, резко приседаю и выбрасываю меч вперед.
Темно.
Толпа сказала: ах!
Темная сфера вокруг внезапно сузилась до немыслимых размеров, стало душно. Кровь прилила к лицу.
Но только для меня.
Я поднимаюсь на ноги. Какое-то животное чувство советует мне, что делать.
Рядом со мной на каменный пол со стуком падает меч.
Звон. Невыносимо громкий звон в ушах.
Темно. Я ничего не вижу, но чувствую, что остались мгновения.
Странный звук в тишине.
И . . . в темноте, я вижу укоризненный взгляд потухающих темно-бардовых глаз.
Меч со звоном падает из моей руки. Я оседаю на колени.
Мгновение.
Включается свет.
Я сдергиваю повязку с глаз.
Толпа ликует.

                                                                                              27.03.2005г

В процессе...продолжение будет!

Пролог

«… Его исколотая память затихает, и до следующего полнолуния профессора не потревожит никто. Ни безносый убийца Гестаса,  ни жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтийский Пилат.»
Откидываюсь на спинку кресла, повторяя про себя последние строки этого чарующего романа. Удивительная книга. Ее можно читать бесконечно и каждый раз открывать для себя что-то новое. Даже моросящий за окном моросящий серый дождь кажется волшебным эхом воландовской грозы, той самой, что проглотила ненавидимый прокуратором город.
Мокрые ветки стучат по стеклу, царапают его, ветер расшвыривает мокрую водяную крупу, а у меня в голове почему-то звучит Adagio Sostenuto «Луной» сонаты. Немного странные ассоциации.
Ветви стучат о стекло, настойчиво и требовательно. Что-то слишком требовательно…
Открываю глаза и оборачиваюсь к окну.
Ой, мамочки!
Подбегаю и спешно открываю балконную дверь. Мой гость устало спрыгивает с перил и проходит в комнату. Я снова закрываю дверь и смотрю, как он идет ко мне в комнату, оставляя на полу мокрые седы. Вода стекает с него ручьями, влажно блестят потемневшие от сырости льняные волосы, плащом покрывающие спину, черный китель стал каким-то слишком-черным, а желтая окантовка заметно потемнела.
Опомнившись, бегу на кухню – чайник ставить. А когда возвращаюсь к себе в комнату с кружкой горячего кофе, застаю его меланхолически сидящим в кресле, поджав ноги. С высоких ботфорт в коридоре натекает лужа дождевой воды, тоже происходит с кителем, висящим на спинке стула.
Он грустно смотрит в окно, на ресницах дрожат дождевые капли и не сразу понятно, толи дождь, толи слезы оставили на его щеках мокрые дорожки. Тускло блестит золотая вышивка на воротнике темно-коричневой рубашки, челка слипшимися прядями свисает на глаза, два перышка сережки темными черточками лежат у него на плече.
Он не глядя берет протянутую мной кружку, обхватив руками, будто пытаясь согреться, сдувает ароматный пар и делает глоток, а я успеваю заметить, как дрожат тонкие губы.
Солнышко, да что с тобой?!
Сажусь на пол, прислонившись спиной к шкафу. Не буду я ничего спрашивать. Захочет – сам расскажет.
В комнате темнеет, а дождь и не думает кончаться.
***
Похоже, я слегка задремала. Вскидываю голову и смотрю на него. Сердце взбрыкнуло и упало куда-то в желудок.
Голова опущена, глаза крепко зажмурены, ресницы дрожат, на щеке соленая дорожка.
Кап.
Еще одна слеза упала в почти нетронутый кофе.
Губы сжаты в тонкую полоску.
Как все это дико на его всегда таком живом и красивом лице.
-Я пришел попрощаться.- едва слышно шепчет он, чувствуя мой взгляд.
Меня буквально вздернуло с пола. Хочется вцепиться в него и никуда не пускать, прижаться к нему и пусть только попробует уйти, знать, что вот он, рядом, чувствовать легкий запах озона, так характерный его дыханию. Но я застываю в паре шагов, до боли в висках стараясь не разрыдаться от этого тихого «попрощаться».
Он поднимает на меня глаза, проходит пара секунд и кружка со звоном падает на пол, но не разбивается, а прокатывается, разливая по паркету недопитый крепкий кофе, а я оказываюсь прижатой к его груди и чувствую, как бешено колотится его сердце. Или мое. А, впрочем, какая разница!
-Мне страшно. Очень страшно. У меня никого нет.- со сбивающимся дыханием произносит он едва понятной скороговоркой.- Я последний. Я – Изгнанник. Никому не нужен. Я же пакостил им всем – и Светлым, и Темным только для того, чтобы про меня не забыли. У меня же даже имени не стало. А ты… я был так рад, когда ты позвала меня! Я же был уже на грани, я же чуть с собой не покончил, а ты… У меня никого нет, никого! Совершенно никого!
Он отстраняется, при этом его руки крепко держат меня за плечи, и, склонив голову, смотрит мне прямо в глаза.- Никого… кроме тебя! Я так не хочу тебя терять!
А я стою и хлюпаю носом. Ну, и кто тут кого хотел держать?
-Позволь мне остаться.- умоляющим тоном произносит он и я чувствую, как слезы буквально душат его.
Сглатываю вставший в горле ком.
-Не бросай меня, пожалуйста!- говорю, а сама не слышу своего голоса.
Зарыдав, я уткнулась ему в плечо. А он гладит меня по голове и сам едва не плачет.

Мой Ангел

Глава первая.

Зонтик черный, зонтик пестрый,
Чья-то поступь в темноте.
И полуночных видений
Круговертия в душе.

Хитрый прищур и улыбка,
Звонкий смех и взмах руки.
Будто старая ошибка
Дождь, разбитый на куски.

Я была в отчаяние. Ситуация критическая, были необходимы срочные меры, но что делать, я не знала.
Черный конь со стуком опускается на доску.
-Шах.
-Так не честно!- взвыла я.
-Почему?
-Потому! Некультурно с твоей стороны выигрывать третью партию подряд!
-Но ты же сама хотела отыграться.- пожимает он плечами.
-Хотела! Именно, что хотела. А ты опять выиграл!
-Еще нет. Партия не окончена.- философски заметил Дио, упершись локтями в стол и положив подбородок на переплетенные пальцы рук.
-Да что ты говоришь!- обиделась я.- Мне же ходить некуда!
-Правда?- дракон прищурился, разглядывая мою, так сказать, сложную ситуацию. Две моих черных против девяти его белых. – Мда, действительно. Ну тогда тебе мат.
-Спасибо.- я обиженно уставилась на него из-под челки.
-Что? Опять я виноват, что ты бездарный игрок?
-Угу.
-Да перестань, не обижайся! В конце концов, это только игра! – он примиряющее улыбнулся.
Я смерила его презрительным взглядом.
-Ты что, опять отыграться хочешь?
-Да с тобой бесполезно играть! Чувствуешь себя невероятным тормозом. Тебя хоть раз кто нибудь обыгрывал?
Дио задумался.
-Да.
Вот это меня удивило. И сильно.
-И кто же это такой умный?- скептически поинтересовалась я.
-Да был у Темного Князя один друг – глава службы безопасности. Славный малый. Никогда не подумаешь, что такой стратег.
-Ну да, за красивые глаза на такое место не посадят.
-И то верно.- согласился дракон.- Его, правда, Виктор с собой притащил.
Похоже, на моем лице отразилось такое глубокое непонимание, что дракон, вздохнув, принялся мне все подробно объяснять.
В результате чего я запуталась в именах, датах, воинах еще больше, а через полчаса, жалобно попросила сменить тему.
***
Ближе к вечеру, когда за окном начало понемногу темнеть, а уличные фонари уже горели вовсю, разбрасывая по дорогам неровные круги света, мы сидели у меня в комнате, забравшись с ногами на диван, ели горький шоколад, запивая его сладким чаем и слушали музыку.
Царящий в комнате вечерний сумрак навевал какую-то умиротворенную грусть и разговаривать совсем не хотелось.
Зажегшийся свет  в одном из окон дома напротив прочертил по полу кривую, размытую полосу. Приглушенно зазвонил телефон. Мы сделали вид, что не заметили.
Гитара, прислонившаяся к стулу, будто остановившаяся на минутку передохнуть, неоконченная шахматная партия, скрытая густыми тенями, серебряная нить и два перышка, покачивающиеся над плечом.
Я скосила глаза, осторожно наблюдая за драконом из-под ресниц. При первом же взгляде замечаешь какую-то необычность во всем его облике, в чертах лица, но она, эта маленькая тайна, как будто ускользает от глаз, прячется в матовом блеске нереально длинных и густых волос, в четкой линии скул, разрезе глаз. Узкие ладони с длинными пальцами художника или музыканта, пушистые черные ресницы, мягкие серые глаза. Определить его возраст на глаз невозможно. Ему может быть где-то между девятнадцатью и двадцатью одним, хотя сколько ему действительно лет я боюсь даже предположить. И тут кроется все та же тайна.
Тайна, которую знают лишь немногие.
Он Дракон. Древний дракон из числа тех, кто живет дольше, чем существует мир. И все же… Мне трудно представить его драконом, как бы смешно это не звучало, представить длинное, гибкое, покрытое чешуей тело, изогнутый хвост, глаза с вертикальным зрачком… Хотя все драконы совершенно разные, нет ни одного, полностью повторяющего другого. И даже самая буйная фантазия не сможет представить именно того, что нужно. А увидеть его таким невозможно. Он лишен этой способности – менять облик. Расспрашивать, почему это так, я не решилась. К тому же для создания впечатления ему вполне хватает крыльев – огромных, двухметровых крыльев. Но не кожистых, а покрытых длинными, упругими черными перьями, похожими на вороньи, отливающих то синим, то зеленым. Семь секунд – я как-то специально засекла это время – необходимы ему, чтобы что-то изменить в своем ген-коде и расправить это великолепие. Но я никогда не видела, как он летает.
Чтож, у каждого есть право на тайны.
Он замечает мой внимательный взгляд, оборачивается ко мне и улыбается своей обезоруживающей улыбкой.
-Ну, нашла что-то интересное?
-Да так…- я пожала плечами и потянулась за шоколадкой.- Эй! Здесь же еще больше половины было!
Дио стал насвистывать звучащую из приемника мелодию, внезапно сильно заинтересовавшись потолком в комнате.
Я обиженно скомкала обертку и от полноты чувств запустила ей в дракона.
-Ай!- вскрикнул он, изобразив смертельное ранение и с грохотом рухнул на пол.
Я зажмурилась, представив, как это, наверное, больно. Пол-то у меня деревянный.
-Ты живой?
-Нет.- продолжая лежать и не открывая глаз сообщил он.- Я тебе не прощу этого подлого убийства!
-Ага. По ночам являться будешь.- без малейшего испуга в голосе согласилась я.
-Буду. И прошу эпитафию на памятнике написать в стихах.
-Уже бегу.- ухмыльнулась я, дергая «погибшего за ногу».- Так и напишу: «Погиб в неравном бою с оберткой от шоколадки».- потом немного подумала и поправилась.- «Геройски погиб…» и дальше по тексту.
Я снова дернула дракона за ногу.
-Отстань от моего трупа.- обиженно возвестил он и попытался меня пнуть.
-Промазал.- я снова забралась на диван и выключила порядком надоевшее радио.
-Ну никакого почтения к почившим героям.- насупив брови, Дио сел на полу.- В следующий раз, когда соберешься меня подло убить – не забудь постелить на полу что нибудь мягкое!
-Матрас.
Он потер ушибленное плечо.
-Лучше два.
-Договорились.- я протянула ему руку, чтобы помочь подняться, а он с самодовольной улыбкой сдернул меня с дивана.
-А-а-а-ау-у-у-у!!!
-Вот видишь.- дракон мерзко улыбнулся.- Я мстю и мстя моя страшна!
Мы вскочили и почти одновременно схватились за подушки.
Начинался обычный вечер Третьей Мировой Войны : люди против драконов.
***

Ну ладно, судя по просмотрам - читают. Только, народ, у меня к Вам просьба: если читаете, то оставляйте ваши отзывы! Критику тоже! Пожалуйста!!!

Не факт, что останется в том же виде. Скорее всего...да нет, точно, буду доделывать. А пока скажите, стоит оно того?